Богородское: исторические очерки (продолжение) Часть 34

Сергей М., будучи офицером, в 1942 году дезертировал с фронта. Добравшись до дома, он всю войну прятался в подполе. В баню ходил в тещиной юбке. В 1945 году он выбрался из подпола. Казалось бы, все для него складывалось вполне благополучно, органам НКВД пока еще было не до него. Однако, в 1946 году удача от него отвернулась. Во время проверки документов на пристани «Переволока» он назвал свою фамилию, а документы предъявил фальшивые. Его задержали, провели расследование, и суд назначил наказание в виде 10 лет лишения свободы…

 А дальше история с этим человеком продолжилась следующим образом. Осенью 1956 года я пришел из школы и читал книгу Владимира Беляева «Старая крепость». Родители и бабушка также были дома. Внезапно мать испуганно вскрикнула и позвала отца, - в окно она увидела этого человека. Он зашел в дом и пытался угостить отца водкой. Я слышал, как он подробно рассказывал родителям о своем дезертирстве, как прятался в подполе, как его осудили. Во время этого разговора он постоянно благодарил отца за то, что он якобы пожалел его и спас ему жизнь, что не арестовал его и не отправил в Казань. Как уже отмечалось ранее, отец после выписки их Казанского госпиталя приехал в Камское Устье и начал работать в ВОХР (военизированная охрана. – Ред.). После учебы в городе Чкаловск его назначили заместителем начальника по боевой и строевой подготовке. По работе ему приходилось проверять документы у пассажиров пароходов, задерживать дезертиров. Так вот, Сергей М. был абсолютно уверен, что отец его пожалел и не арестовал. Сколько отец его не уверял, что он его видит в первый раз в жизни, последний так и  остался при своем мнении. Интересно, что даже в семидесятые годы, когда я работал в районной больнице, он приходил ко мне на работу и вновь и вновь рассказывал свою историю, продолжал благодарить уже умершего отца, стремился оказать мне разные мелкие услуги…

 Еще одна невероятная история произошла с другим дезертиром. В 1943 году в поселке появился некий Г.В. Он был родом из какой-то деревни. Как полагается, его призвали в армию, однако осенью 1943 года он объявился в Камском Устье. Его задержали, отец отвез его в Казань и сдал в комендатуру речного порта. Через несколько дней он снова гулял по поселку. Отправили его в Казань во второй раз, - все были уверены, что трибунала и расстрела ему не избежать. И, тем не менее, он вновь вернулся в поселок. Как рассказывали мои родители, каждый раз этого человека выручала одна женщина, занимавшая высокий руководящий пост. В октябре 1943 года отец и мать решили пожениться. У матери родственников почти не было - два родных брата и все двоюродные были на войне, дома оставался только больной брат. Со стороны отца было несколько фронтовиков. Существовавший до 1967 года дом имел такое же расположение, как и нынешний, в котором я проживаю, только не было веранды. Мать сидела напротив окна, а отец в простенке между окнами. Ничего не предвещало беды, пока один из лучших друзей отца - фронтовик Сафронов Николай - не вышел во двор. Он увидел как Г.В. пытается через окно ударить отца вилами в спину, но ему мешал простенок. Увидев Сафронова, он бросил вилы и убежал через огород. Через несколько дней фронтовики жестоко избили этого человека с расчетом на то, что он не выживет. И, тем не менее, он не только выжил, но еще и умудрился украсть овцу у местного жителя Григория З. Кстати, и Софронов Николай и Григорий З. проживали на улицах Большой и Малой Колхозной (ныне улицы Комсомольская и Мира). Через некоторое время Александр – сын Григория З. - каким-то образом заманил Г.В. на мельницу и застрелил из обреза от охотничьего ружья. Мельницы находились там, где сегодня стоит здание бывших маслозавода и пекарни. Как рассказывал отец, по факту убийства никакого уголовного дела не возбуждали. Григория З. я хорошо знал, в начале шестидесятых годов он еще был жив. А вот его сына Александра я никогда не видел. Когда мы приехали в Камское Устье осенью 1953 года, он к этому времени оставил жену с грудным ребенком и уехал в город Елабуга. С его женой я работал в больнице 12 лет, знал и их сына - лобастого крепыша с удивительным добродушным характером, к сожалению, ныне покойного…

 Несколько слов о том, какие же объекты во время войны охраняли бойцы ВОХРА. Таких объектов было три. Это цистерны для мазута на территории самой нефтебазы, - здесь заправлялись пароходы, которые везли оружие, боеприпасы,  продовольствие, подкрепление под Сталинград. Также радиостанция, - через нее осуществлялась связь на европейской части СССР. Третьим объектом была пекарня пристани. Как рассказывал отец,  приходилось ночью ходить и проверять посты. Было понятно, что в случае диверсии или ущерба от халатности в живых из ответственных лиц не останется никто. Время было жестокое, такими же были и законы. И, тем не менее, как рассказывали родители, не обходилось без происшествий. В те суровые годы даже хищение буханки хлеба считалось чрезвычайным происшествием. Каждый грамм хлеба был на счету. В сутки на карточку отец получал 800 граммов, мать 600, а бабушка и ее больной сын только по 400 граммов хлеба. Отец вспоминал всего только об одном случае хищения хлеба с пекарни. Заведующий пекарней Капралов В. доложил, что во время дежурства одного бойца пропадает буханка хлеба. Во время проверки поста на пекарне факт хищения подтвердился. Молодой мальчишка, которому едва исполнилось 18 лет, от испуга бросил оружие и бросился бежать. А это грозило самыми тяжкими последствиями. Кстати, этот человек в 1943 году ушел на фронт и достойно защищал свою Родину. Я его хорошо знал, - его сын в настоящее время проживает в поселке. Другой случай произошел подругой матери Шишариной Л., с которой они вместе в 1942 году были на войне. Она работала в ВОХРе кассиром в 1944 году, когда мои родители уже уехали из Камского Устья на родину отца после изгнания оттуда немецких оккупантов. Шишарина похитила все хлебные карточки и деньги из кассы. Фактически оставила коллектив без хлеба и денег. Как известно, хлебные карточки не восстанавливались. И вот в 1958 году, когда родители снова проживали в Камском Устье, матери сообщили, что привезли ее фронтовую подругу и будет суд. Мать присутствовала на судебном заседании, Шишариной назначили 8 лет лишения свободы и это через 14 лет после совершения преступления, но срок давности не истек. На свидании после суда она рассказывала матери, что после совершения преступления она уехала в город Свердловск, и после войны работала на заводе. В 1958 году по окончании смены ее задержали возле проходной и этапировали в Казань. Это к слову о неотвратимости наказания за совершенные преступления. Думаю, что и сегодня многие читатели с ностальгией вспоминают о неминуемости наказания в то время…

Как только в мае 1944 года Советские войска изгнали фашистских оккупантов с родины отца, они с матерью сразу же уехали туда. В тамошних местах северной части Черниговской области мы с сестрой и родились.

И теперь я продолжу рассказ о боевом пути моего родного дяди Смирнова Александра Федоровича. После окончания битвы под Сталинградом, уничтожения и частичного  пленения огромной группировки немецких войск, Советские войска продолжили освобождение территории нашей страны. Дядя служил сапером, принимал участие в освобождении Днепропетровской области, там он получил медаль «За отвагу», и она была не первой. Вот как звучит текст приказа о награждении: «Он имени президиума Верховного Совета СССР награждаю: медалью «За отвагу» командира отделения саперного взвода гвардии сержанта Смирнова Александра Федоровича. В районе выс. 93,6 что в-в Лошкаревка  Софиевского района Днепропетровской обл. в ночь на 21 января 1944 года, рискуя жизнью под сильным ружейно-пулеметным огнем противника, лично установил 110 погонных метров проволочного забора в 1 нить и подвесил на нем 30 «сюрпризов». 1912 года рождения, русский, канд. в члены ВКП(б) с 1943 года, в Красной Армии с 1941 года, призван Камско-Устьинским РВК Татарской АССР».

 К слову сказать, в середине шестидесятых годов его приглашали на встречу ветеранов в Сталинград, а позднее в один из районов Запорожской области также по приглашению руководства района. К сожалению, название района я запамятовал, но он рассказывал об удивительно теплой встрече с местными жителями. В том же 1944 году под Одессой его сильно контузило, и он находился в городском госпитале до излечения.

Одесса, как он рассказывал, была очень сильно разрушена, везде оставались следы жестоких боев. За время оккупации немцы и, особенно, румыны разграбили все, что имело какую-то ценность. Румыны даже трамвайные рельсы повыдирали и на быках волоком увозили к себе домой. После выписки из госпиталя он в составе третьего Украинского фронта принимал участие в освобождении Румынии. По его словам румыны практически не сопротивлялись, в плен сдавались поголовно. А затем, когда молодой король Михай отстранил власти союзника Гитлера маршала Антонеску, Румыния и вовсе объявила войну Германии и стала союзницей СССР. Между прочим, и сегодня правители Румынии самые верные и преданные союзники США, но всем понятно, что в случае изменения ситуации они сделают так, как поступили с Гитлером в 1944…

Продолжение следует

На фото: боевые награды участника ВОВ Смирнова Александра Федоровича